Решение суда о компенсации морального вреда № 2-1763/2017 ~ М-1992/2017

Дело № 2-1763/2017

                                                                                                    **.**,**

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Ленинский районный суд города Кемерово Кемеровской области

в составе председательствующего                    Марковой Т.В.

при секретаре                                 Мельниковой Е.Н.

с участием прокурора                            Пензина Е.И.

рассмотрев в открытом судебном заседании в городе Кемерово гражданское дело по иску Зуевой Людмилы Николаевны, Зуева Максима Геннадьевича к Муниципальному бюджетному учреждению здравоохранения «Городская клиническая станция скорой медицинской помощи» о компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Зуева Л.Н., Зуев М.Г. обратились в суд с иском к МБУЗ «Городская клиническая станция скорой медицинской помощи» о компенсации морального вреда.

Свои требования мотивирует тем, что Зуева Л.Н. является супругой умершего Зуева Г.А., а Зуев М.Г. – сыном.

Материалами уголовного дела №№ ** расследованному в отделе по расследованию преступлений на территории, обслуживаемой ОП «Кировский» УМВД России по г. Кемерово, установлено, что Якубик Г.Г. не оказал помощь больному Зуеву Г.А. без уважительных причин лицом, обязанным ее оказать в соответствии с законом, что повлекло по неосторожности смерть больного Зуева Г.А.

**.**,** года около **.**,** часов фельдшеру по приему и передаче вызова «Скорой медицинской помощи» поступило сообщение Зуевой Л.Н. о вызове на квартиру по адресу: ... в связи с тем, что у ее супруга боли в верхней части грудной клетки, удушье. На обслуживание данного вызова была отправлена бригада во главе с врачом Якубик Г.Г., которые прибыли на указанный адрес в 04:37 часов и начали осмотр больного Зуева Г.А. После сбора анамнеза врачом, который осуществлен поверхностно, на основании чего был поставлен неверный диагноз «миозит», при этом надлежащее лечение назначено и произведено Зуеву Г.А. не было. **.**,** часов бригада скорой помощи покинула квартиру Зуевых, не госпитализировав Зуева Г.А., тем самым не оказав ему медицинскую помощь.

Неоказание медицинской помощи больному Зуеву Г.А. без уважительных на то причин врачом выездной скорой медицинской помощи Якубиком Г.Г., на которого возложена обязанность ее оказывать в соответствии с законом и функциональными обязанностями, привело к тому, что состояние больного Зуева Г.А. стало ухудшаться, и **.**,** в **.**,** часов на повторное обращение Зуевой Л.Н. об ухудшении состояния Зуева Г.А. выехавшая бригада скорой помощи во главе с врачом Якубиком Г.Г., после проведенных реанимационных мероприятий, констатировала смерть Зуева Г.А. в **.**,** часов.

Патологоанатомическим исследованием установлено, что смерть Зуева Г.А. наступила от ишемической болезни сердца, осложнившейся развитием острой сердечно-сосудистой недостаточности.

Постановлением следователя ОП «Кировский» УМВД России по г. Кемерово по результатам рассмотрения уголовного дела № ** от **.**,** уголовное преследование в отношении Якубика Г.Г., **.**,** года рождения, уроженца ... по ч. 2 ст. 124 УК РФ прекращено вследствие акта амнистии.

Однако, полагают, что неправомерными действиями Якубика Г.Г. истцам был причинен моральный вред, то есть нравственные страдания, выразившиеся в ощущении невосполнимой утраты от смерти мужа и отца, которые не сгладились до настоящего времени. Присутствие при смерти родного человека явилось шоком, сильнейшим стрессом, страшным горем для истцов. Истцов переполняет чувством несправедливости и возмущения, ведь смерть Зуева Г.А. близкого человека произошла в результате неоказания медицинской помощи человеком, на которого возложена обязанность ее оказывать в силу закона и функциональных обязанностей, которому Зуев Г.А. и истцы доверились, веря в его профессионализм.

В семье Зуевых Г.А. всегда поддерживали теплые отношения, помогали друг другу, заботились друг о друге, умерший Зуев был и остается для них дорогим, любимым человеком.

С момента, как произошла смерть Зуева Г.А. истцы длительное время находились в подавленном состоянии, депрессии, потеряли сон.

Полагают, что обязанность по возмещению ущерба, причиненного неправомерными действиями (бездействиями) Якубика Г.Г., в том числе компенсации морального вреда, в силу прямого указания закона должна быть возложена на его работодателя – МБУЗ «Городская клиническая станция скорой медицинской помощи», так как вред причинен Якубиком Г.Г. при исполнении им своих обязанностей врача «Скорой медицинской помощи».

При определении размера компенсации морального вреда, просят учесть, что вред причинен в результате смерти близкого человека (событие которое является необратимым), который находился в расцвете своих лет, что до указанных событий **.**,** умерший Зуев Г.А. не являлся тяжело больным человеком и вел полноценную, насыщенную жизнь, а также то, что потеря близкого человека является невосполнимой утратой для истцов и должна рассматриваться в качестве наиболее сильного переживания, влекущего состояние стресса и эмоционального расстройства, препятствующего социальному функционированию и адаптации лица к новым жизненным обстоятельствам, поскольку жизнь и здоровье относится к числу наиболее значимых человеческих ценностей, их защита должна быть приоритетной.

Просили взыскать с ответчика в пользу каждого из истцов возмещение морального вреда по 2 000 000 рублей.

В судебном заседании истец Зуева Л.Н. на требованиях настаивала в полном объеме, дополнительно пояснив, что **.**,** около четырех часов утра Зуев Г.А. разбудил ее, сказал, что болит в области сердца и ему тяжело дышать. Его поведение ее напугало, потому что он метался по квартире, то сидит, то пойдет к окну, начал вскрикивать от боли в груди, начались рвотные позывы. Она сразу же вызвала скорую помощь. После вызова скорой помощи прошло около 20 минут, но скорой так и не было.

Скорая помощь приехала минут через 40 после вызова. За это время она сама подходила то к нему, то к окну, чтобы увидеть врачей. Когда она зашла в комнату, где был Зуев Г.А., увидела, что он так же лежит на полу в позе «эмбриона», на ее вопросы не отвечал. После этого приехала скорая помощь и в квартиру зашли трое врачей: врач Якубик Г.А., фельдшер Ташбулатова Г.Г., и медбрат Кинякин В.О. Фельдшер просила, почему он лежит на полу, и сказала его поднять и усадить для осмотра. Она направилась к супругу, чтобы его поднять. После того как супруг лег, врачи провели осмотр, сделали ему ЭКГ. В этот момент она подробно рассказала врачам о состоянии Зуева Г.А. до приезда скорой помощи, поскольку сама является медицинским работником. Через какой-то промежуток времени супругу стало легче, его отпустила боль, он начал отвечать на вопросы, смог сесть.

Результаты ЭКГ изучал Якубик Г.Г. очень долго. В этот момент медбрат начал мерить давление, но у него не получилось, и перемерять давление начала фельдшер.

После изучения результатов, врачи провели поверхностный осмотр, задали пару вопросов, включая вопрос, имелась ли у мужа отдышка, однако отдышки у него никогда не было.

Кардиолога супруг посещал, у него была гипертоническая болезнь, примерно 8-9 лет, о чем она сообщала врачам. Она сказала, что у мужа бывало высокое давление гипертонические кризисы, которые они снимали самостоятельно, поскольку муж регулярно принимал лекарства по назначению врача. В апреле 2014 года у него было высокое давление, он обратился к кардиологу, который назначил ему лечение состоящие из принятия разных видов таблеток, которые муж принимал. После принятия препаратов, давление было стабилизировано, жалоб не было. Данные сведения врачами во внимание не были приняты. После первого ЭКГ, где врач выявил незначительные изменения, минут через 7-10 было сделано повторное ЭКГ, где врач сказал, что все нормально. На ее вопрос о госпитализации мужа, врач сказал, что оснований для госпитализации не имеется, дополнительно пояснил, что данное состояние супруга могло быть вызвано нарушением коронарного кровообращения.

Зуев Г.А. алкоголь принимал умеренно, только на праздники, в этот день алкоголь не употреблял.

После повторного ЭКГ госпитализировать не стали, никакого медикаментозного лечения назначено не было, никаких уколов поставлено не было, несмотря на то, что она настаивала на госпитализации. Единственное назначение врача было обратиться к лечащему врачу в местную поликлинику. После этого, бригада уехала.

После того, как бригада скорой помощи уехала, супруг попил воды, стал чувствовать себя лучше, сел в кресло и начал смотреть телевизор. В **.**,** она услышала крик супруга, подскочила и побежала в комнату, где он находился и увидела, что состояние мужа была такое же, как пару часов назад. Начала звонить в скорую помощь. Состояние Зуева Г.А. резко ухудшилось, он побелел, начал метаться по квартире, тяжело дышал, она снова позвонила диспетчеру, на что получила ответ о том, чтобы ее супруг меньше пил. Но он не был в состоянии опьянения в этот день.

До приезда скорой помощи ее супруг умер. Скорая помощь приехала минут через 30 после того, как поступил звонок. Встречать бригаду направился сын, который был еще дома. Когда они поднялись, выяснилось, что в машине они забыли реанимационный чемодан, и сын направился за ним, чтобы врачи успели помочь супругу. Предпринятые реанимационные действия врача скорой помощи результатов не принесли. После констатации факта смерти, Якубиком ее мужу была сделана повторная съемка ЭКГ.

Между первым приездом врачей скорой помощи и наступлением смерти прошло **.**,**, т.е. это то время, в течение которого ее мужу могла быть оказана экстренная реанимационная помощь.

В браке с Зуевым Г.А. она прожила 34 года, от драка имеют двоих сыновей, никогда разведены не были, жили дружно, всегда ходили в отпуск вместе, были поддержкой и опорой друг другу. Занимались бытом вместе, имеется дача, на которой всегда проводили время. С детьми у мужа всегда были хорошие отношения, он во всем их поддерживал, помогал. Зуев М.Г. всегда его встречал после работы, помогал кидать снег в гараже, чтобы отец не терял время и мог дома больше отдыхать. Смерть Зуева Г.А. является большой и неисгладимой утратой для семьи.

В судебное заседание, истец Зуев М.Г., извещенный о дне и времени слушания дела не явился, письменным заявлением просил рассмотреть дело в его отсутствие, в ходе предыдущего судебного заседания поддержал заявленные исковые требования в полном объеме, пояснил, что Зуев Г.А. его отец. Он проживал в месте с родителями по адресу .... За годы совместной жизни родителя никогда не ссорились, не разводились, жили всегда дружно. Отец работал профессиональным водителем. Конфликтов с отцом никогда не было, отец оказывал ему материальную помощь, давал нужные советы, поддерживал в жизненных ситуациях.

На боли в области сердце отец никогда не жаловался. Никаких хронических заболеваний не имел. Вредные привычки имел – курил, алкоголь употреблял по праздникам.

В день смерти отца он был дома, собирался на работу. Когда приехала скорая, он был в другой комнате с собакой, потому что собака лаяла и могла разбудить соседей. После этого, он пришел в комнату, где все находились, мама настаивала на госпитализации отца, врачи отказались. Около **.**,** он отправился гулять с собакой на улицу, увидел, что отцу стало опять плохо и мать в этот момент вызвала скорую помощь. Когда скорая помощь приехала во второй раз, бригада забыла в карете скорой помощи реанимационный чемодан, чтобы они не теряли время он сам пошел за данным чемоданом. Когда он вернулся, ему сказали, что отец умер.

В судебном заседании представитель истцов Карелова О.Н., действующая на основании ордера(л.д.31), на исковых требованиях настаивала, пояснив, что проведенными экспертизами установлены следующие не противоречивые обстоятельства. Установлены дефекты оказания либо не оказания медицинской помощи, которые сыграли отрицательную роль в дальнейшем развитии последствий, диагностические и лечебно- тактические ошибки существенно снизившие возможность предотвращения наступивших последствий, согласно судебной экспертизе № **. В экспертизах № ** и № ** описана причинно-следственная связь между неверно выставленным диагнозом **.**,**, отсутствием необходимой медицинской помощи, а именно госпитализации в стационар для дополнительного обследования, динамического наблюдения при том, что инфаркт миокарда развиться не успел и летальность, при котором была бы не более 5% и вероятность избежать летальный исход не менее 95 %.

В экспертизе № ** указано на причинную связь между наступлением смерти от острой коронарной недостаточностью и неоказанием помощи больному, смертность не выше 5%, не выполнение рекомендаций по лечению острого коронарного синдрома без стойкого подъема сегмента СТ на ЭКГ, разработанного учеными Всемирного научного общества кардиологов в 2001 году в частности пункта 5.2., в частности не выполнение приказа Министерства здравоохранения РФ от 24.12.2012 года №13-83-М «Об утверждении стандартов скорой медицинской помощи при остром коронарном синдроме с подъемом сегмента СТ в части исследования, госпитализации, и дополнительных исследований медикаментозной терапии».

В следствии указанных причин, не оказанную медицинскую помощь следует признать не соответствующей современным стандартам при остром коронарном синдроме с подъемом сегмента СТ в части как госпитализации, так и дополнительных исследований медикаментозной терапии. Наличие вышеперечисленных дефектов оказания медицинской помощи не позволяют считать оказанную медицинскую помощь потерпевшему соответствующей требованию надлежащего качества, а именно, своевременности диагностики лечения степени достижения запланированного результата. Имелась отрицательная роль для развития осложнения и наступления неблагоприятного исхода, но не явилось причинной его развития, причинами индивидуального обусловленного заболевания.

Заключениями судебно-медицинских экспертиз установлена опосредованная вина сотрудника врача скорой медицинской помощи и наступления смерти Зуева Г.А. Установлено причинно-следственная связь носящая характер непрямой между ненадлежащим образом оказанной медицинской помощью и наступлением смерти Зуева Г.А. Наличие причинно следственной связи, хоть и косвенной является основанием для возложения на ответчика гражданско-правовой ответственности по возмещению причиненного вреда, что согласуется с нормами права установленными ст. 1064 ГК РФ.

Полагает, что исковые требования истцов должны быть удовлетворены в полном объеме.

В судебном заседании представитель ответчика Шадчинева Т.Э., действующая на основании доверенности(л.д.44), исковые требования не признала, просила в их удовлетворении отказать в полном объеме, пояснив, что **.**,** поступил вызов о необходимости прибыть к больному. Бригада скорой медицинской помощи выехала и прибыла своевременно, что отражено в картах вызова, которые приобщены к материалам дела. При прибытии на места был произведен осмотр больного, произведена ЭКГ диагностика. Болевой синдром, установленный у пациента носил явно не типичный характер, в связи с тем, что до настоящего момента не одна судебно- медицинская экспертиза развитие инфаркта не выявила. Не имелось повреждения кардиометоцитов, нет некратизированных участков, нет участков ишемии, кроме этого, состояние коронарных артерий в 40% процентов говорит о том, что до инфаркта ему было далеко. При таком стенозе у Зуева Г.А., отсутствовала стенокардия, что подтвердили истцы, в частности наличие возможности самостоятельно подняться на 6 этаж, говорят о том, что развития инфаркта не имелось.

Закончившийся к моменту прибытия приступ, неизвестного заболевания, которое и послужило причиной смерти Зуева Г.А., не являлось инфарктом. Считает, что необходимо причину смерти уточнить, потому что уверенно сказать о том, что это был инфаркт, не имеется возможности. Утверждать, что это были коронарные боли, оснований так же не имелось, т.к. в заключениях говорится о том, что смерть наступила в результате ишемической болезни сердца и сердечно-сосудистой недостаточность, а не коронарного синдрома. Инфаркта на вскрытии нет.

Скорая медицинская помощь прибыла во время, врач осмотрел пациента, болевой синдром закончился, предшествующий стенокардии нет, изменении на ЭКГ не выявлено, но те изменения, которые были видны на ЭКГ они не отличаются от той, пленки, которую Якубик Г.Г. изучал в момент прибытия к больному, которую представили истцы в момент осмотра, не было динамики ЭКГ по сравнению с предыдущей.

У Якубика Г.Г. не было оснований выставлять диагноз коронарной недостаточности, поскольку он не подтверждался данными ЭКГ. Предыдущие исследования ЭКГ, которые проведены в ходе осмотра, они не свидетельствовали о том, что у врача имелись основания для госпитализации. Его действия не являются халатными, так как все симптомы, которые описывала супруга, не свидетельствовали об инфаркте.

На момент записи ЭКГ нарушение сердечного ритма не выявлено.

Эксперты, экспертного учреждения, находящегося в г. Красноярск не описывают синдромы инфаркта, они описывают, что смерть наступила в результате ИБС, а не коронарный синдром. Помощь больному была оказана в полном объеме, исследования ЭКГ были выполнены дважды, но на результатах не было инфаркта, на вскрытии так же не установлен инфаркт. ОКС с подъем СТ не выполнен стандарт, но там не было инфаркта, коронарная артерия была проходимая.

В судебном заседании представитель ответчика Денисова И.В., действующая на основании доверенности, возражала против удовлетворения исковых требований в полном объеме, поддержав позицию представителя ответчика Шадчиневой Т.Э.

В судебном заседании третье лицо Якубик Г.Г., возражал против удовлетворения исковых требований, пояснив, что **.**,** на станцию скорой помощи поступил сигнал о необходимости оказания помощи больному. Приехав на вызов, он обнаружил, что в квартире находился мужчина, который лежал в комнате на полу, на его вопрос как себя чувствует, он пояснил, что нормально, на что он попросил его встать, мужчина сказал, что самостоятельно подняться не может, тогда супруга и медбрат, который был с ним, помогли ему встать и усадили на диван, после чего, он начал осмотр. Пациент был в сознании, отвечал на его вопросы.

После того, как пациент сел на диван он производил дальнейший осмотр. При этом его жена рассказывала симптомы протекания приступа, но они как правило слушают, что говорят сами больные по своим ощущениям.

На результатах ЭКГ он увидел непонятный болевой синдром, который являлся незначительным и сомнительным. После чего он произвел повторный опрос пациента и произвел повторное ЭКГ, так как первичные данные и показания при опросе не укладывались ни в какой определенный диагноз. На момент осмотра болевые синдромы описываемые истцом не имелись.

Результаты ЭКГ показали слабый отрицательное зубец СТ. Сегмент СТ был приподнят, но не как при коронарном подъеме, при инфаркте сегмент СТ поднимается определенным образом и не может быть таким образом, как имелись на результат ЭКГ, он не соответствовал коронарному подъему сегмента СТ.

Госпитализировать Зуева Г.А. не стал, в связи с тем, что жалобы, которые были описаны истцом отсутствовали, показания ЭКГ не говорили о необходимости госпитализации. Симптомы говорили о нетипичной сердечной боли. Больной был оставлен в нормальном состоянии были даны рекомендации, обследования с учетом возраста.

При повторном выезде была констатирована смерть Зуева, были сделаны повторные снимки ЭКГ, признаков инфаркта не было.

В судебном заседании прокурор полагал иск подлежащим частичному удовлетворению, поскольку моральный вред истцам был причинен вследствие врачебной ошибки, которая привела к смерти Зуева Г.А., что с достаточной полнотой было установлено в ходе рассмотрения дела по существу, однако, полагал, что размер суммы компенсации морального вреда должен быть снижен до 1 000 000 рублей для каждого из истцов.

Суд, выслушав стороны, исследовав письменные материалы дела, выслушав свидетелей, считает заявленные требования подлежащими частичному удовлетворению, по следующим основаниям.

Согласно ч. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

В силу п. 1 ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещают вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

      В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Как разъяснено в пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права граждан. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Исходя из пункта 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» в соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Согласно ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и статьей 151 настоящего Кодекса.

Моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законом.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

На основании п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10 (ред. от 06.02.2007) «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» суд вправе рассмотреть самостоятельно предъявленный иск о компенсации причиненных истцу нравственных или физических страданий, поскольку в силу действующего законодательства ответственность за причиненный моральный вред не находится в прямой зависимости от наличия имущественного ущерба и может применяться как наряду с имущественной ответственностью, так и самостоятельно.

В соответствии с п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2003 N 23 "О судебном решении" в силу части 4 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях деяний лица, в отношении которого вынесен приговор, лишь по вопросам о том, имели ли место эти действия (бездействие) и совершены ли они данным лицом.

Исходя из этого суд, принимая решение по иску, вытекающему из уголовного дела, не вправе входить в обсуждение вины ответчика, а может разрешать вопрос лишь о размере возмещения.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1 "О применении судами законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда (п. 32).

В соответствии с п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

     Судом установлено, согласно уставу Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Кемеровской области «Кемеровская клиническая станция скорой медицинской помощи», учреждение является юридическим лицом, имеет самостоятельный баланс, обособленное имущество, лицевой счет в территориальных отделениях казначейства.

Целями деятельности учреждения является оказание круглосуточной медицинской помощи при заболеваниях, несчастных случаях, травмах, отравлениях и других состояниях, требующую срочного медицинского вмешательства, в экстренной или неотложной форме вне медицинской организации, по месту вызова бригады скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи, а также в транспортном средстве при медицинской эвакуации(л.д.46-62).

Согласно свидетельству Государственное бюджетное учреждение здравоохранения Кемеровской области «Кемеровская клиническая станция скорой медицинской помощи» состоит на налоговый учете(л.д.45).

Согласно справке № ** от **.**,** Якубик Г.Г., **.**,** года рождения работает в ГБУЗ КО ККССМП врачом скорой медицинской помощи по совместительству с **.**,** (приказ № ** г.) по настоящее время **.**,** (л.д. 72), что подтверждается данными трудового договора № ** от **.**,** (л.д. 73-74).

Вместе с тем, судом установлено, что согласно постановлению о прекращении уголовного дела от **.**,**, следствием установлено, что Якубик не оказал помощь больному Зуеву Г.А. без уважительных причин лицом, обязанным ее оказывать в соответствии с законом, если это повлекло за собой по неосторожности смерть больного Зуева Г.А.

Преступление им было совершено при следующих обстоятельствах.

**.**,** около **.**,** часов фельдшеру по приему и передаче вызова «Скорой медицинской помощи» Муниципального бюджетного учреждения здравоохранения ГК ССМП г. Кемерово поступило сообщение от Зуевой Л.Н. о вызове на квартиру по адресу: ..., в связи с тем, что у ее супруга боли в верхней части грудной клетке и удушье. На обслуживание данного вызова была отправлена бригада во главе с врачом Якубиком Г.Г., которые прибыли на указанный адрес в 04:37 часов и начали осмотр больного Зуева Г.А. Сбор анамнеза врачом «ССМП» Якубиком Г.Г. был произведен поверхностно, на основании чего был поставлен ошибочно диагноз «Миозит», при этом надлежащее лечение назначено и произведено Зуеву Г.А. не было. По окончании осмотра **.**,** часов врач Якубик Г.Г., недооценив тяжесть состояния Зуева Г.А., не приняв мер к установлению истинного диагноза, покинул указанную квартиру, не госпитализировав больного, тем самым не оказав ему медицинскую помощь.

Неоказание медицинской помощи больному Зуеву Г.А., без уважительных на то причин, врачом выездной скорой медицинской помощи Якубиком Г.Г., на которого возложена обязанность ее оказывать в соответствии с законом и функциональными обязанностями привело к тому, что состояние больного Зуева Г.А. стало ухудшаться и **.**,** в **.**,** часов на повторное обращение Зуевой Л.Н. об ухудшении здоровья Зуева Г.А., выехавшая бригада во главе с врачом Якубиком Г.Г. после проведенных реанимационных мероприятий констатировала смерть Зуева Г.А. в **.**,** часов.

Патологическим исследованием установлено, что смерть Зуева Г.А. наступила от ишимической болезни сердца, осложнившейся развитием острой сердечно-сосудистой недостаточности.

По мнению органов предварительного следствия, в действиях Якубика усматривались признаки состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 124 УК РФ.

Уголовное преследование в отношении Якубика **.**,** было прекращено по нереабилитирующим основаниям, в связи с применением акта амнистии.

Согласно свидетельству о смерти серии № ** от **.**,** Зуев Г.А., **.**,** года рождения умер **.**,** в ..., о чем составлена запись акта о смерти № ** (л.д. 14).

Патологическим исследованием установлено, что смерть Зуева Г.А. наступила от ишемической болезни сердца, осложнившейся развитием острой сердечно-сосудистой недостаточностью (л.д. 131-134).

Из общего комиссионного заключения по разбору качества оказания медицинской помощи Зуева Г.А., умершему на дому в ..., следует, что пациент Зуев Г.А. имел клинику острой коронарной недостаточности, подтвержденную на ЭКГ – любая динамика элементов ЭКГ, в том числе и положительная, трактуется в пользу нестабильности коронарного кровотока.

Из-за неправильных действий врача скорой медицинской помощи Якубика Г.Г. пациенту не оказана медицинская помощь, он не госпитализирован в кардиологическое отделение (л.д. 128-130).

Из заключения **.**,**, произведенного по материалам дела следует, что судя по характеру морфологических признаков, выявленных при судебно-медицинском исследовании трупа (акт № ** от **.**,**) и повторном, в ходе настоящей экспертизы, гистологическом исследовании аутопсийного материала (сердце дрябловатое, лепешкообразное, массой 440 гр., расширение полостей сердца, миокард тусклый, дрябловатый, неравномерного кровенаполнения, коронаросклероз; гистологически – в сердце фокусы ишемии миокарда субэпикардиальной области: спазм интрамуральных артерий, отек стромы, кардиомиоциты с диффузной фрагментацией, поперечная исчерченность в отдельных волокнах смазана, при окраске по ГОПФ выявлено умеренное количество диффузно расположенных очагов умеренно выраженной фуксинофилии цитоплазмы кардиомиоцитов; расстройство кровообращения на уровне микроциркулярного русла/неравномерное кровенаполнение капилляров преимущественно венозное кровенаполнение, лейкостазы с явлениями лейкодиапедеза; сетчатый кардиосклероз с компенсаторной гипертрофией волокон, геморрагический отек легких, полнокровие внутренних органов), причина смерти Зуева Г,А., **.**,** года рождения, явилась ишемическая болезнь сердца, осложнившаяся развитием острой сердечно-сосудистой недостаточности, что явилось непосредственной причиной смерти.

Согласно карте вызова скорой медицинской помощи, смерть подэкспертного констатирована **.**,** в **.**,** часов.

При оказании медицинской помощи и судебно-медицинских исследований трупа Зуева Г.А. выявлены признаки следующих заболеваний:

- ишемическая болезнь сердца;

- гипертоническая болезнь II стадии, риск 3;

- хронический гепотит.

Как следует по результатам комиссионного разбора ДОЗН КО качества оказания медицинской помощи Зуеву Г.А., при оказании медицинской помощи бригадой скорой медицинской помощи **.**,** с **.**,** часов до **.**,** часов были неверно трактованы клинические признаки и результаты электрокардиографии, не диагностировано развитие у пациента острого коронарного синдрома, что привело к избранию неверной тактики лечения, а именно не оказана экстренная и неотложная медицинская помощь, пациент не госпитализирован в стационар.

По литературным данным (White, Chew (2008)), в натсоящее время госпитальная летальность при инфаркте миокарда при оказании своевременной специализированной медицинской помощи не превышает 5%. Таким образом, допущенные при оказании медицинской помощи Зуеву Г.А. диагностические и лечебно-тактические ошибки, существенно снизили возможность предотвращения летальности исхода.

Вместе с тем, смерть пациента наступила от остро возникшего осложнения хронического заболевания, гарантировать предотвращение летального исхода, даже при условии своевременной госпитализации и оказания медицинской помощи, не представляется возможным (л.д. 135-144).

В соответствии с заключением эксперта № ** по уголовному делу № **, согласно карте вызова скорой медицинской помощи, смерть подэкспертного констатирована **.**,** в **.**,**. Причиной смерти Зуева Г.А., **.**,** г.р., явилась ишемическая болезнь сердца, осложнившаяся развитием острой сердечно-сосудистой недостаточности.

Никакой необходимой медицинской помощи Зуеву Г,А. сотрудниками БСМП при выезде **.**,** оказано не было. Зуеву Г.А. при осмотре его на дому проведен комплекс диагностических мероприятий, результаты которого вполне могли явиться основанием для госпитализации – у Зуева Г.А. выявлены признаки острого коронарного синдрома.

Сотрудниками БСМП при выезде к Зуеву Г.А. были неверно трактованы клинические признаки и результаты ЭКГ, не диагностировано наличие у пациента острого коронарного синдрома. Таким образом, диагноз, выставленный сотрудниками БСМП, а именно «Миопатия неуточненная (миозит?)» оказался неверным.

Причинно-следственная связь представляется следующим образом:

У Зуева Г.А. развивается острый коронарный синдром.

Родственники вызывают БСМП.

БСМП приезжает своевременно, проводит необходимый и достаточный комплекс диагностических мероприятий для диагностики острого коронарного синдрома у Зуева Г.А.

БСМП выставляет неверный диагноз Миопатия неуточненная (миозит?)», вместо острого коронарного синдрома.

БСМП оставляет пациента дома с рекомендацией обратиться к участковому терапевту для обследования и лечения.

Зуев Г.А. умирает дома на пике повторного приступа острого коронарного синдрома.

Если бы фактически был выставлен верный диагноз и Зуев Г.А. неотложно госпитализирован в стационар для динамического наблюдения, проведения дополнительного обследования (тропониновый тест, кардиомониторирование, ЭхоКГ), то ему было бы назначено соответствующее лечение, следовательно, повторного приступа можно было бы избежать).

По литературным данным (White, Chew (2008)), в настоящее время госпитальная летальность при инфаркте миокарда при оказании своевременно специализированной медицинской помощи не превышает 5%. У Зуева Г.А. инфаркт миокарда развиться не успел, в связи с этим избежать летального исхода Зуева Г.А. при своевременно оказанной ему необходимой медицинской помощи и госпитализации в медицинское учреждение при выезде к Зуеву Г.А. **.**,** было возможно с вероятностью не менее 95% (л.д. 145-163).

В соответствии с актом № ** судебно-медицинского (судебно-гистологического) исследования в сердце дистрофические изменения кардиомиоцитов с очаговой фрагментацией и волнообразной деформацией. Мелкосетчатый и периваскулярный кардиосклероз, очаговая гипертрофия кардиомиоцитов. Склероз артерии сердца, почки (л.д. 164-165).

Согласно заключению № ** следует, что причиной смерти Зуева Г.А., **.**,** года рождения явилась острая коронарная недостаточность как проявление ишемической болезни сердца.

Из копии карты вызова скорой медицинской помощи № ** от **.**,** выполненной в МБУЗ «ГКССМП» на имя Зуева Г.А., **.**,** года рождения следует, что врач Якубик Г.Г. провел общеклиническое обследование: - расспрос, осмотр, проведена опись/регистрация/ ЭКГ дважды с расшифровкой и описанием ЭК-грамм. Даны рекомендации. Лечебно-медицинская помощь не оказывалась.

Из копии карты вызова скорой медицинской помощи № ** от **.**,**, выполненной в МБУЗ «ГКССМП» на имя Зуева Г.А., **.**,** года рождения, следует, что врач Якубик Г.Г. на момент прибытия по вызову диагностировал у пациента биологическую смерть. Реанимационные мероприятия оказались не эффективны.

Медицинская помощь Зуеву Г.А. **.**,** (время оказания **.**,**) оказана не качественно и не в полном объеме, а именно:

- при расспросе врач Якубик Г.Г. выяснил, что боли в грудной клетке возникали внезапно, в том числе во время физической или эмоциональной нагрузки во сне, о время нахождения за рулем автомобиля, в течение последнего года, проходили самостоятельно, что соответствует проявлению стенокардии;

- не тщательно собрал анамнез (наличие гипертонической болезни);

Врач не учел наличие вредных привычек;

Врач не учел возраст и пол пациента (мужской пол старше 55 лет также является фактором риска в развитии ИБС).

ЭКГ, записанные **.**,** **.**,** часов и **.**,** часов, соответствуют диагнозу ОКС с подъемом сегмента ST.

НА ЭКГ, записанной **.**,** в **.**,** часов регистрируется синусовая тахикардия с ЧСС 100 сокращений в минуту. Электрическая ось сердца (ЭОС) не отклонена. Нарушение процессов реполяризации в области предне-боковой стенки левого желудочка (подъем сегмента ST в отведениях V3-6 до 2 мм, высокий зубец в грудных отведениях).

На ЭКГ, записанной **.**,** в **.**,** часов, регистрируется ритм синусовый. ЧСС 90 сокращений в минуту. ЭОС не отклонена. Нарушений процессов реполиризации в области передне-боковой стенки левого желудочка (сохраняется подъем сегмента ST в отведениях V 3-6; появился отрицательный зубец Т в V1).

Не верная интерпритация жалоб, ЭКГ привели к ошибке выбора врачебной тактики. Не выполнен приказ МЗ РФ от **.**,** № ** «Об утверждении стандарта СМП при остром коронарном синдроме (ОКС) с подъемом сегмента ST» в части исследовании:

- нет экспресс-исследования уровня тропонина в крови, что возможно позволило бы провести верификацию диагноза и выбрать правильную дальнейшую тактику;

- не проведена необходимая в данном случае медикаментозной терапии (назначение и введение лекарственных препаратов: группы гепарина (гепарин натрия) антиагрегантов (ацетилсалициловая кислота или клопидогрел) и др.);

- не транспортирован Зуев Г.А. в региональный сосудистый центр.

При повторном вызове **.**,** (время оказания **.**,** ч.) оценить выполнение Стандарта скорой медицинской помощи при внезапной сердечной смерти в соответствии с приказом МЗ РФ от **.**,** № **н не представляется возможным в виду отсутствия записей о проведенных реанимационных мероприятиях, что является нарушением Постановления Правительства РФ от **.**,** № ** «Об утверждении правил определения момента смерти человека, правил прекращения реанимационных мероприятий и формы протокола установления смерти человека» в части времени проведения реанимационных мероприятий.

При первичном обращении диагноз Зуеву Г.А. поставлен неверно, не диагностирован ОКС (коронарная недостаточность).

При повторном обращении диагноз «Инфаркт миокарда?» на основании клинической симптоматики (клиническая смерть, на ЭКГ регистрируется желудочковый ритм в **.**,** часов и идиовентрикулярный ритм в **.**,** часов) выставлен правомочно.

При настоящей экспертизе установлено, что врач Якубик Г.Г.

- не тщательно собрал анамнез (наличие гипертонической болезни, которую пациент, по-видимому, не лечил);

- не учел наличие вредных привычек;

- не учел возраст и пол пациента (мужской пол старше 55 лет также является фактором риска в развитии ИБС);

- не верно интерпритировал ЭКГ, записанные **.**,** в **.**,** часов и в **.**,** часов, соответствуют диагнозу ОКС с подъемом сегмента ST.

На ЭКГ, записанной **.**,** в **.**,** часов регистрируется синусовая тахикардия с ЧСС 100 сокращений к минуту. Электрическая ось сердца (ЭОС) не отклонена. Нарушение процессов реполяризации в области передне-боковой стенки левого желудочка (подъем сегмента ST в отведениях V 3-6 до 2 мм, высокий зубец Т в грудных отведениях).

На ЭКГ, записанной **.**,** в **.**,** часов, регистрируется ритм синусовый. ЧСС 90 сокращений в минуту. ЭОС не отклонена. Нарушение процессов реполяризации в области передне-боковой стенки левого желудочка (сохраняется подъем сегмента ST в отведениях V 3-6; появился отрицательный зубец Т в V1).

Не верная интерпритация жалоб, анамнеза и ЭКГ привели к врачебной ошибке: не выполнен приказ МЗ РФ от 24.12.202 года №1383н «Об утверждении стандарта СМП при остром коронарном синдроме (ОКС) с подъемом сегмента ST» в части исследования:

- нет экспресс-исследования уровня тропонина в крови, что возможно позволило бы провести верификацию диагноза и выбрать правильную дальнейшую тактику;

- не проведена необходимая в данном случае медикаментозной терапии (назначение и введение лекарственных препаратов: группы гепарина (гепарин натрия) антиагрегантов (ацетилсалициловая кислота или клопидогрел) и др.);

- не транспортирован Зуев Г.А. в региональный сосудистый центр.

Таким образом, не выполнены рекомендации по лечению острого коронарного синдрома без стойкого подъема сегмента ST на ЭКГ, разработанного экспертами Всероссийского научного общества кардиологов в 2001 году в части «…5.2. Врач скорой помощи. Если состояние заставило вызвать скорую помощь по поводу боли или неприятных ощущений (дискомфорта) в грудной клетке, то вероятность наличия ОКС чрезвычайно высока, и основной целью должна быть как можно более быстрая госпитализация (не тратить время на вызов так называемой «специализированной» бригады!). дать аспирин разжевать 250-500 мг препарата, не покрытого оболочкой), если больной его не принимает…» - усугубили состояние Зуева Г.А., и, следовательно, между неоказанием помощи Зуеву Г.А. и наступлением его смерти от острой коронарной недостаточности, причинная связь имеется, так как согласно литературным данным смертность при своевременно оказанной помощи при ОКС (White, Chew (2008), не превышает 5% (л.д. 166-181).

У суда не имеется оснований не доверять заключениям экспертов, поскольку экспертами исследовалась медицинская документация в отношении Зуева Г.А. в полном объеме, эксперты имеют соответствующую квалификацию и значительный стаж экспертной работы. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Заключения экспертиз неясности и противоречивости не содержат.

Ни со стороны истцов, ни со стороны ответчика допустимых доказательств, опровергающих заключения экспертиз, не представлено.

Вместе с тем, в соответствии с диалогом приема вызовов СМП **.**,** **.**,** часов поступил первый вызов скорой медицинской помощи для Зуева Г.А., последующий **.**,** в **.**,** часов, **.**,** в **.**,** часов (л.д. 64-65).

Из карты вызова скорой медицинской помощи (первичный вызов) следует, что Зуеву Г.А. установлен диагноз Миопатия неуточненная (миозит?) (л.д. 75).

Из карты вызова скорой медицинской помощи (вторичный вызов) следует, что Зуеву Г.А. поставлен диагноз «Острый инфаркт миокарда??» (л.д. 76).

Согласно дополнению к карте вызова скорой медицинской помощи (вторичный выезд) констатирована смерть Зуева Г.А. (л.д. 77).

Согласно свидетельству о заключении брака серии № ** от **.**,**, Зуев Г.А., **.**,** года рождения состоял в брачных отношениях с Зуевой Л.Н., **.**,** года рождения (л.д. 15).

Истец Зуев М.Г. является сыном умершему Зуеву Г.А., что подтверждается копией свидетельства о рождении (л.д. 16).

Свидетель Ушакова Н.Н., допрошенная в судебном заседании пояснила, что является родной сестрой истца Зуевой Л.Н., которая на **.**,** год состояла с Зуевым Г.А. в браке **.**,** года, от которого имеется двое детей. Зуев Г.А. при жизни работал водителем. Никаких ссор, между супругами не было, жили дружно и всегда друг другу помогали. Отношения всегда были близкими и доверительными. Всегда вели совместное хозяйство, содержали дачу, на которой часто были в гостях, помогали. Семья была очень дружной.

Смерть Зуева Г.А. нанесла семье Зуевых большой удар, т.к. он всегда был опорой для своей супруги, сыновей, всегда был заботливым мужем и отцом. Всю мужскую, тяжелую работу в семье выполнял умерший.

Семья Зуевых имела общий бюджет, все покупки обсуждались и делались сообща. Детям так же помогли. Зуев помог младшему сыну Сергею обустроить квартиру. Зуева Л.Н. и ее сын Зуев М.Г. после смерти Зуева находились в депрессии, нуждались в помощи и поддержке отца.

Свидетель Грудычева Л.Ю., опрошенная в судебном заседании пояснила, что является подругой Зуевой Л.Ю., дружат более 35 лет.

Семья очень порядочная, добрая, заботливая. Никогда не было ссор в семье, Зуев Г.А. никогда не ругался, не повышал голос на супругу или детей. Вся семья держалась на Зуеве Г.А., он обеспечивал семью, сам построил дачу, занимался с детьми, оказывал финансовую поддержку. После смерти мужа Зуева Л.Н. до настоящего времени не может оправиться и вернуться к нормальной жизни.

Свидетель Федорова Т.Е., опрошенная в судебном заседании пояснила, что с **.**,** года проживает по адресу: ..., являлась соседкой до **.**,** года семьи Зуевых. Супруги Зуевы проживали вместе более 25 лет. Семья держалась на главе семьи Зуеве Г.А. Зуевы вели общее хозяйство, имели дачу, праздники отмечали вместе. Зуев Г.А. при жизни оказывал финансовую помощь детям. Зуев Г.А сам построил дачу.

После смерти Зуева Г.А. его родственники были разбиты и эмоционально подавлены, так как потеряли любимого человека, за которым были как за стеной.

Установленных по делу обстоятельств суд находит достаточными для рассмотрения настоящего гражданского дела по существу заявленных требований.

Частично удовлетворяя заявленные требования, суд исходил из следующего, что из системного толкования положений ст. ст. 151, 1101 ГК РФ следует, что, заявляя требования о компенсации морального вреда, потерпевший обязан представить доказательства совершения в отношении него действий, нарушающих его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага. Моральный вред в указанном случае предполагается, а размер компенсации морального вреда фактически определяется судом.

Суд, частично удовлетворяя требований истца, полагает, что истцами в обоснование своей позиции представлено достаточно доказательств, которые с достаточной полнотой и объективностью свидетельствуют о причинении им морального вреда, в связи со смертью члена семьи – Зуева Г.А.

Вместе с тем, суд полагает установленной причинно следственную связь между не оказанием помощи больному Зуеву Г.А. без уважительных причин лицом, обязанным ее оказать в соответствии с требованиями закона -врачом Якубиком и наступившими последствиями-смертью Зуева, о чем свидетельствуют собранные по делу доказательства, оцененные судом в совокупности, с достаточной полнотой и объективностью свидетельствующие о том, что неверная интерпретация жалоб, анамнеза и ЭКГ и несвоевременное оказание помощи больному привели к врачебной ошибке, в результате которой у Зуева развилась острая коронарная недостаточности, что и стало причиной его смерти.

Вместе с тем, суд, частично удовлетворяя требования истцов, руководствовался следующим.

Как следует из смысла Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1 "О применении судами законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда (п. 32).

В пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" указано, что суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические и нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимание обстоятельств каждого дела.

Однако, компенсация морального вреда не должна являться источником обогащения потерпевшего, в связи с чем, законом установлены требования о разумности и справедливости при определении размера морального вреда.

При таких обстоятельствах по делу, с учетом анализа представленных суду доказательств, в их совокупности, находя их допустимыми, относимыми и достоверными, согласующимися с письменными материалами дела, оцененными судом в совокупности, суд, с учетом принципами разумности и справедливости, тех обстоятельств, что истцам причинен моральный вред, выразившейся в смерти мужа и отца Зуева Г.А., индивидуальных особенностей истцов, перенесенных нравственных страданий, изменению привычного образа жизни, семейного уклада, потерей близкого человека, который являлся главной, опорой в семье, приходит к выводу о наличие правовых оснований для удовлетворения требований о взыскании морального вреда, однако, находит заявленную сумму возмещения морального вреда в данных правоотношениях в размере 2 000 000 рублей в пользу каждого истца завышенной и полагает достаточной суммы для возмещения морального вреда в размере по 800 000 рублей в пользу каждого из истцов.

Поскольку врач скорой помощи состоит в трудовых отношениях с Муниципальным бюджетным учреждением здравоохранения «Городская клиническая станция скорой медицинской помощи», то моральный вред подлежит взысканию с ответчика в пользу истцов.

Установленный размер выплаты в размере 800 000 рублей каждому из истцов, по мнению суда, соответствует установленным фактическим обстоятельствам дела, обстоятельствам причинения вреда, а также отвечает требованиям разумности и справедливости.

В соответствии с ч. 1 ст. 98 ГПК РФ, государственная пошлина в размере 300 рублей, подлежит взысканию с ответчика в доход местного бюджета.

На основании изложенного и, руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ

Исковые требования Зуевой Людмилы Николаевны, Зуева Максима Геннадьевича к Муниципальному бюджетному учреждению здравоохранения «Городская клиническая станция скорой медицинской помощи» о компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с Муниципального бюджетного учреждения здравоохранения «Городская клиническая станция скорой медицинской помощи» в пользу Зуевой Людмилы Николаевны в счет возмещения морального вреда 800 000 рублей в пользу Зуева Максима Геннадьевича в счет возмещения морального вреда 800 000 рублей.

Взыскать с Муниципального бюджетного учреждения здравоохранения «Городская клиническая станция скорой медицинской помощи» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей.

В удовлетворении остальной части заявленных требований о взыскании морального вреда свыше 800 000 рублей каждому истцу, отказать.

    Решение может быть обжаловано в Кемеровский областной суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Судья:                                                 Маркова Т.В.

В окончательной форме решение изготовлено **.**,**