Постановление суда по ч. 1 ст. 20.2 КоАП РФ № 5-258/2017 | Нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования

Дело №5-258/2017

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

по делу об административном правонарушении

12 июля 2017 года              г. Барнаул, ул. Папанинцев, д. 130, каб. 410

    Судья Железнодорожного районного суда г. Барнаула Алтайского края Тагильцев Р.В., рассмотрев в открытом судебном заседании дело об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, в отношении

Косарецкого А.А., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца <данные изъяты>, зарегистрированного по адресу: <адрес>

УСТАНОВИЛ:

согласно протоколу об административном правонарушении от ДД.ММ.ГГГГ, составленному инспектором ОИАЗ УМВД России по г. Барнаулу Тайлашевым Д.П., ДД.ММ.ГГГГ в период времени с <данные изъяты> по адресу: <адрес> Косарецкий А.А. организовал проведение публичного мероприятия (пикета) с участием <данные изъяты> и использованием сборно-разборной конструкции с размещенной на ней наглядной агитацией (<данные изъяты>) без соответствующего согласования с органами местного самоуправления, чем нарушил ч. 5 ст. 5 Федерального закона от 19.06.2004 №54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» (далее – Федеральный закон №54-ФЗ).

При подготовке к проведению указанного мероприятия Косарецкий А.А. ДД.ММ.ГГГГ подал уведомление в администрацию <данные изъяты> о планируемом проведении публичного мероприятия группой лиц до <данные изъяты> на территории между зданием <адрес>

ДД.ММ.ГГГГ администрацией <данные изъяты> уведомление рассмотрено, в проведении пикета отказано ввиду согласованного проведения публичного мероприятия на данном месте лицам, подавшим уведомление ранее. Ответ получен Косарецким А.А. в этот же день. Несогласие администрации <данные изъяты> с проведением пикета обжаловано последним в суд.

Решением <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ принятое городской администрацией решение о несогласовании пикета отменено, на администрацию г<данные изъяты> возложена обязанность повторно рассмотреть уведомление Косарецкого А.А. от ДД.ММ.ГГГГ

В этот же день уведомление Косарецкого А.А. рассмотрено, последнему отказано в проведении пикета в районе памятника <данные изъяты>

В целях вручения заявителю ответа должностным лицом администрации г. Барнаула Котелевцом А.Г. около <данные изъяты> был совершен звонок Косарецкому А.А. на используемый им мобильный номер телефона № (указан в уведомлении как контактный). В разговоре последний пообещал подъехать за ответом в течении <данные изъяты>, однако, перезвонив через <данные изъяты>, сообщил, что в городе отсутствует и ответ не получит. В <данные изъяты> ответ направлен заявителю почтой заказным письмом.

ДД.ММ.ГГГГ Косарецкий А.А., имея копию решения <данные изъяты> об отмене решения администрации от ДД.ММ.ГГГГ, организовал проведение пикета. При этом согласно решению суда администрация <данные изъяты> обязана была рассмотреть повторно уведомление о проведении пикета, что не подразумевает согласие на проведение пикета.

Представитель администрации <данные изъяты> Котелевец А.Г. разъяснял Косарецкому А.А. о том, что место проведения пикета не согласовано, однако последний это проигнорировал. Таким образом, в действиях Косарецкого А.А. усматриваются признаки состава административного правонарушения, предусмотренные ч. 1 ст. 20.2 КоАП РФ.

Определением заместителя начальника отдела полиции по Железнодорожному району УМВД России по г. Барнаулу Белоусовым К.А. от ДД.ММ.ГГГГ дело об административном правонарушении передано на рассмотрение в Железнодорожный районный суд г. Барнаула Алтайского края по подведомственности.

В судебном заседании Косарецкий А.А. и его защитник – адвокат по ордеру Мовшович В.Ю. вину в совершенном правонарушении не признали, пояснили, что Косарецкий А.А. не знал о том, что место пикета не согласовано, соответствующее уведомление от ДД.ММ.ГГГГ ему не вручали, тогда как решением <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ принятое ранее администрацией <данные изъяты> решение о несогласовании пикета отменено, на администрацию возложена обязанность повторно рассмотреть уведомление от ДД.ММ.ГГГГ, чего сделано не было. В связи с чем просили прекратить производство по делу ввиду отсутствия события административного правонарушения.

Заслушав лицо, привлекаемое к ответственности, и его защитника, исследовав материалы дела об административном правонарушении и оценив представленные административным органом доказательства в соответствии с требования ст. 26.11 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, федеральный судья приходит к следующему выводу.

Частью 1 статьи 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях предусмотрена административная ответственность организатора публичного мероприятия за нарушение установленного порядка организации пикетирования, которая влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от десяти тысяч до двадцати тысяч рублей или обязательные работы на срок до сорока часов.

Положениями ст. 7 Федерального закона №54-ФЗ предусмотрено проведение публичного мероприятия (за исключением собрания и пикетирования, проводимого одним участником) с предварительным уведомлением о его проведении. Для целей настоящего Федерального закона используются следующие основные понятия:

публичное мероприятие – открытая, мирная, доступная каждому, проводимая в форме собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования либо в различных сочетаниях этих форм акция, осуществляемая по инициативе граждан Российской Федерации, политических партий, других общественных объединений и религиозных объединений, в том числе с использованием транспортных средств (п. 1 ст. 2 Закона);

пикетирование – форма публичного выражения мнений, осуществляемого без передвижения и использования звукоусиливающих технических средств путем размещения у пикетируемого объекта одного или более граждан, использующих плакаты, транспаранты и иные средства наглядной агитации, а также быстровозводимые сборно-разборные конструкции (п. 6 ст. 2 Закона);

уведомление о проведении публичного мероприятия – документ, посредством которого органу исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органу местного самоуправления в порядке, установленном настоящим Федеральным законом, сообщается информация о проведении публичного мероприятия в целях обеспечения при его проведении безопасности и правопорядка (п. 7 ст. 2 Закона).

В силу ч. 5 ст. 5 Федерального закона №54-ФЗ организатор публичного мероприятия не вправе проводить его, если уведомление о проведении публичного мероприятия не было подано в срок либо если с органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органом местного самоуправления не было согласовано изменение по их мотивированному предложению места и (или) времени проведения публичного мероприятия.

Установление такой обязанности организатора направлено на обеспечение общественного порядка и безопасности граждан, обеспечение безопасного характера мероприятия, согласующегося с правами и интересами как его участников, так и лиц, в нем не участвующих. Последствия проведения без предварительного уведомления органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органа местного самоуправления публичного мероприятия, если оно доступно восприятию другими гражданами, сопоставимы с последствиями проведения несогласованного публичного мероприятия общественного характера, поскольку открытая демонстрация убеждений может раздражать или оскорблять тех, кто придерживается иных политических взглядов.

Тем самым при определенных обстоятельствах независимо от намерений их организаторов и участников не исключается потенциальная опасность нарушения общественного порядка, а, следовательно, причинение ущерба нравственному и физическому здоровью граждан, что требует должного контроля со стороны органов публичной власти, в обязанности которых входит принятие разумных мер для обеспечения мирного проведения публичных мероприятий.

Как усматривается из материалов дела об административном правонарушении, ДД.ММ.ГГГГ в период времени с <данные изъяты>. по адресу: <адрес> Косарецкий А.А. организовал проведение публичного мероприятия (пикета) с участием <данные изъяты> и использованием сборно-разборной конструкции с размещенной на ней наглядной агитацией (<данные изъяты> без соответствующего согласования с органами местного самоуправления. Указанные обстоятельства подтверждаются протоколом об административном правонарушении от ДД.ММ.ГГГГ, фототаблицей № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. <данные изъяты>) и не оспаривалось Косарецким А.А. в судебном заседании.

При подготовке к проведению указанного мероприятия Косарецкий А.А. ДД.ММ.ГГГГ подал уведомление в администрацию <данные изъяты> о планируемом проведении публичного мероприятия группой лиц до <данные изъяты> на территории между зданием <адрес>

ДД.ММ.ГГГГ администрацией <данные изъяты> уведомление рассмотрено, в проведении пикета отказано ввиду согласованного проведения публичного мероприятия на данном месте лицам, подавшим уведомление ранее (<данные изъяты> Ответ получен Косарецким А.А. в этот же день (л.д. <данные изъяты>).

Несогласие администрации г. Барнаула с проведением пикета обжаловано последним в суд. Решением <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ принятое городской администрацией решение о несогласовании пикета отменено, на администрацию г. Барнаула возложена обязанность повторно рассмотреть уведомление Косарецкого А.А. от ДД.ММ.ГГГГ

Решение суда обращено к немедленному исполнению, поэтому в этот же день уведомление Косарецкого А.А. рассмотрено, и последнему вновь отказано в проведении пикета у памятника <данные изъяты>

В целях вручения заявителю ответа должностным лицом администрации г. Барнаула Котелевцом А.Г. около <данные изъяты> час. был совершен звонок Косарецкому А.А. на используемый им мобильный номер телефона № (указан в уведомлении как контактный). В разговоре последний пообещал подъехать за ответом в течении <данные изъяты>, однако, перезвонив через <данные изъяты> <данные изъяты>, сообщил, что в городе отсутствует и ответ не получит. Данный факт подтверждается составленным Королевым Г.В., Ожогиной Н.Е. и Котелевцом А.Г. ДД.ММ.ГГГГ

ДД.ММ.ГГГГ. ответ администрации г<данные изъяты> направлен Косарецкому А.А. почтой, что подтверждается квитанцией № и описью (л.д. <данные изъяты>

Согласно сведениям, полученным с официального сайта Почты России, данное отправление с почтовым идентификатором № ожидает адресата в месте вручения (почтовое отделение связи №) с ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>).

Вопреки возражениям Косарецкого А.А. и его защитника вышеуказанным решением суда на администрацию <данные изъяты> была возложена обязанность лишь повторно рассмотреть уведомление Косарецкого А.А. о проведении пикета. Суд не возлагал на городскую администрацию обязанность согласовать Косарецкому А.А. место проведения пикета, где он желает. Таким образом, это решение не являлось основанием (разрешением) Косарецкому А.А. провести пикет ДД.ММ.ГГГГ между зданием № на <адрес>

Несмотря на вышеуказанные обстоятельства, Косарецкий А.А. ДД.ММ.ГГГГ организовал проведение пикета между зданием <адрес> При этом не имеет правового значения для разрешения настоящего административного дела тот факт, кто и за сколько (по времени) обратился в администрацию с уведомлением о проведении публичного мероприятия, поскольку исходя из конструкции диспозиции ч. 1 ст. 20.2 КоАП РФ следует, что правонарушением признается нарушение установленного порядка организации пикетирования, что и было допущено Косарецким А.А.

Как разъяснил Конституционный Суд Российской Федерации в своем Постановлении от 14.02.2013 №4-П «По делу о проверке конституционности Федерального закона «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях и Федеральный закон «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы и жалобой гражданина Э.В. Савенко», возложение на организатора публичного мероприятия обязанности подать предварительное уведомление о проведении публичного мероприятия преследует цель заблаговременно довести до соответствующих органов публичной власти необходимую информацию о форме, месте (маршруте движения), времени начала и окончания публичного мероприятия, предполагаемом количестве его участников, способах (методах) обеспечения общественного порядка и организации медицинской помощи, а также об организаторах и лицах, уполномоченных выполнять распорядительные функции по организации и проведению публичного мероприятия. В противном случае органы публичной власти, не имея адекватного представления о планируемом публичном мероприятии, его характере и масштабах, лишаются реальной возможности исполнить возложенную на них Конституцией Российской Федерации, прежде всего ее статьей 2, обязанность по соблюдению и защите прав и свобод человека и гражданина и принять необходимые меры, в том числе профилактические и организационные, направленные на обеспечение безопасных как для самих участников публичного мероприятия, так и для иных лиц условий проведения публичного мероприятия.

По мнению Европейского Суда по правам человека, уведомительный (и даже разрешительный) порядок организации публичного мероприятия обычно не посягает на существо права на свободу собраний и не является не совместимым со статьей 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод; он не только позволяет примирить это право, в частности, с правом на свободное передвижение и законными интересами других лиц, но и служит предотвращению беспорядков и преступлений, а также дает возможность властям принять разумные и целесообразные меры для обеспечения надлежащего проведения любого собрания, митинга или иного мероприятия политического, культурного и иного характера; при этом Европейский Суд по правам человека полагает, что перед ним не стоит задача стандартизации существующих в Европе систем, к числу которых относится и российский порядок, определяемый как уведомление и согласование (постановления от 5 декабря 2006 года по делу «Оя Атаман (Oya Ataman) против Турции», от 18 декабря 2007 года по делу «Нуреттин Альдемир (Nurettin Aldemir) и другие против Турции», от 7 октября 2008 года по делу «Мольнар (Molnar) против Венгрии» и от 10 июля 2012 года по делу «Берладир и другие против России»).

Как следует из правовой позиции, сформулированной Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 02.04.2009 №484-О-П, понятие «согласование проведения публичного мероприятия с органом публичной власти» – по своему конституционно-правовому смыслу – не предполагает, что орган публичной власти может по своему усмотрению запретить проведение публичного мероприятия или изменить его цели, место, время или форму; он вправе лишь предложить изменить место и (или) время его проведения, причем такое предложение должно быть мотивированным и вызываться либо необходимостью сохранения нормального и бесперебойного функционирования жизненно важных объектов коммунальной или транспортной инфраструктуры, либо необходимостью поддержания общественного порядка, обеспечения безопасности граждан (как участников публичного мероприятия, так и лиц, которые могут находиться в месте его проведения в заявленное организатором время), либо иными подобными причинами, исчерпывающее законодательное определение которых ограничивало бы дискрецию публичной власти по реализации своих конституционных обязанностей.

При согласовании публичного мероприятия уполномоченные представители публичной власти должны привести веские доводы в обоснование того, что проведение публичного мероприятия в заявленном месте и (или) в заявленное время не просто нежелательно, а невозможно в связи с необходимостью защиты конституционно признаваемых ценностей, и предложить организаторам публичного мероприятия такой вариант, который позволял бы реализовать его цели, включая свободное формирование и выдвижение участниками публичного мероприятия своих требований, в том числе политических, и их доведение до соответствующих адресатов.

Организаторы публичного мероприятия, в свою очередь, должны предпринимать разумные и достаточные усилия по достижению возможного компромисса на основе баланса интересов, с тем чтобы реализовать свое конституционное право на свободу мирных собраний. Аналогичного подхода при оценке процедуры согласования публичного мероприятия и обязанностей сторон такого согласования придерживается Европейский Суд по правам человека, по мнению которого в ситуации, когда власти не запрещают публичное мероприятие, а предлагают альтернативное место проведения, его организаторы не могут отвергать без каких-либо убедительных причин предложение властей, позволяющее им провести свое мероприятие в другом месте, в особенности если оно находится в центре города и явно больше по размерам (постановление от 10 июля 2012 года по делу «Берладир и другие против России»).

Отказывая Косарецкому А.А. в согласовании проведения публичного мероприятия ДД.ММ.ГГГГ на территории между зданием <адрес>), администрация <данные изъяты> исходила из того, что в указанном месте ранее было согласовано публичное мероприятие с иными участниками (<данные изъяты>»), поэтому возможно возникновение негативной реакции с их стороны.

При этом администрация <данные изъяты> предложила Косарецкому А.А. провести публичное мероприятие в ином месте – на территории, находящейся между зданиями по адресу: <адрес> Однако лицо, привлекаемое к ответственности, в судебном заседании заявило, что ему необходимо было провести пикет именно около памятника <данные изъяты>

При недостижении согласия с органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органом местного самоуправления относительно места и (или) времени проведения публичного мероприятия организаторы публичного мероприятия вправе защитить свои права в судебном порядке. Разрешая такой спор, суд – исходя из критериев, закрепленных в статье 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, - оценивает соответствующие решения и действия органа публичной власти с точки зрения их правомерности и обоснованности, с тем чтобы в каждом конкретном случае не допустить несоразмерного ограничения права, гарантируемого статьей 31 Конституции Российской Федерации; при этом судебное рассмотрение должно быть осуществлено на основании действующего процессуального законодательства в максимально короткий срок, как это предусмотрено для рассмотрения споров в сфере избирательных прав, т.е. до даты проведения планируемого публичного мероприятия, - в противном случае судебная защита во многом теряла бы смысл, что недопустимо в силу статьи 46 Конституции Российской Федерации (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 02.04.2009 №484-О-П).

Вместе с тем следует учесть, что Косарецкий А.А. не обжаловал в судебном порядке отказ администрации г. <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ в согласовании проведения публичного мероприятия в вышеуказанном месте. А решение <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ как на дату ДД.ММ.ГГГГ, так и на сегодняшний день в законную силу не вступило.

Доводы защитника Мовшовича В.Ю. о том, что вывод должностного лица административного органа о несогласованности публичного мероприятия сделан без учета правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении от 14.02.2013 №4-П «По делу о проверке конституционности Федерального закона «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях и Федеральный закон «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», согласно которому публичное мероприятие должно считаться согласованным не только после получения подтверждения органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органа местного самоуправления, но и в случае, если указанные органы в установленный законом срок не довели до организатора публичного мероприятия предложение об изменении места и (или) времени его проведения, не может быть принят во внимание в связи со следующим.

В силу ч. 1 ст. 10 Федерального закона №54-ФЗ организатор публичного мероприятия и иные граждане с момента согласования с органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органом местного самоуправления места и (или) времени проведения публичного мероприятия имеют право беспрепятственно проводить предварительную агитацию среди граждан, сообщая им информацию о месте (местах), времени, целях проведения публичного мероприятия и иную информацию, связанную с подготовкой и проведением публичного мероприятия, а также призывать граждан и их объединения принять участие в готовящемся публичном мероприятии.

В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 12 названного Закона орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации или орган местного самоуправления после получения уведомления о проведении публичного мероприятия обязан, помимо прочего, довести до сведения организатора публичного мероприятия в течение трех дней со дня получения уведомления о проведении публичного мероприятия (а при подаче уведомления о проведении пикетирования группой лиц менее чем за пять дней до дня его проведения – в день его получения) обоснованное предложение об изменении места и (или) времени проведения публичного мероприятия, а также предложения об устранении организатором публичного мероприятия несоответствия указанных в уведомлении целей, форм и иных условий проведения публичного мероприятия требованиям настоящего Федерального закона.

То есть доведение такого решения органом исполнительной власти (органом местного самоуправления) возможно любым способом, а не только путем непосредственного вручения заявителю (организатору публичного мероприятия), как ошибочно считает Косарецкий А.А. со своим защитником. Тем более, что по настоящему делу усматривается, что Косарецкий А.А. явно уклонился от получения такого решения, не прибыв в администрацию города, хотя знал, что уже на следующий день после рассмотрения его уведомления запланировано проведение пикета. Иным образом вручить копию решения администрация не могла в столь короткий промежуток времени.

Более того, как усматривается из текста вышеупомянутого Постановления Конституционного Суда Российской Федерации, содержащийся в нем вывод сформулирован применительно к положениям пункта 6 статьи 2 Федерального закона от 08.06.2012 №65-ФЗ, которым было внесено изменение в часть 1 статьи 10 Федерального закона «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», касающуюся правового регулирования начала проведения предварительной агитации, которая до этого допускалась с момента подачи уведомления о проведении публичного мероприятия в соответствующий орган исполнительной власти.

Данное Конституционным Судом Российской Федерации разъяснение направлено на обеспечение беспрепятственной реализации организаторами публичного мероприятия права на проведение предварительной агитации, гарантированного ч. 1 ст. 10 Федерального закона №54-ФЗ, и исключение неопределенности в вопросе о времени начала предварительной агитации в тех случаях, когда уполномоченный орган не довел до сведения организатора публичного мероприятия принятое им решение об отказе в согласовании данного мероприятия в установленный п. 2 ч. 1 ст. 12 названного Закона срок.

Вместе с тем в рассматриваемой ситуации оснований для применения правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 14.02.2013 №4-П, не имеется, поскольку Косарецкому А.А. не вменяется нарушение сроков предварительной агитации. Его привлечение к административной ответственности по настоящему делу никак не связано с реализацией его права как организатора публичного мероприятия на проведение предварительной агитации, а затрагивают исключительно положения п. 2 ч. 1 ст. 12 Федерального закона «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», которые сами по себе не дают оснований для вывода о согласованности публичного мероприятия в случае неполучения предложения об изменении места и (или) времени его проведения в установленный срок со дня получения органом публичной власти соответствующего уведомления.

Из материалов дела усматривается, что Косарецкий А.А. знал о принятом администрацией решении ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается актом от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому ему сообщалось о том, что решение по его уведомлению принято, и он приглашался за его получением, а также показаниями свидетелей Королева Г.В. и Котелевца А.Г., согласно которым последний ДД.ММ.ГГГГ приехал в штаб <адрес>, где обнаружил Косарецкого А.А., которому и сообщил о том, что место проведения пикета, указанное в поданном им уведомлении, не согласовано. Также об этом сообщалось Косарецкому А.А. и перед началом проведения публичного мероприятия ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается показаниями свидетелей Барчука Э.В., Престухина А.С. и Половникова К.В. (л.д. <данные изъяты>). Оснований не доверять показаниям вышеуказанных свидетелей, предупрежденных об административной ответственности за дачу заведомо ложных показаний по ст. 17.9 КоАП РФ, у судьи не имеется, поскольку их пояснения являются последовательными и не противоречат материалам дела.

В силу п. 7 ст. 2 Федерального закона №54-ФЗ закрепленное статьей 31 Конституции Российской Федерации право граждан Российской Федерации собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование является одним из основополагающих и неотъемлемых элементов правового статуса личности в Российской Федерации как демократическом правовом государстве, в числе основ конституционного строя которого признаются идеологическое и политическое многообразие и многопартийность и на котором лежит обязанность обеспечивать защиту, включая судебную, прав и свобод человека и гражданина (статья 1, часть 1; статья 2; статья 13, части 1 и 3; статья 45, часть 1; статья 46, части 1 и 2; статья 64 Конституции Российской Федерации). Во взаимосвязи с иными правами и свободами, гарантированными Конституцией Российской Федерации, прежде всего ее статьями 29, 30, 32 и 33, данное конституционное право обеспечивает гражданам реальную возможность посредством проведения публичных мероприятий (собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирования) оказывать влияние на деятельность органов публичной власти и тем самым способствовать поддержанию мирного диалога между гражданским обществом и государством, что не исключает протестного характера таких публичных мероприятий, который может выражаться в критике как отдельных действий и решений органов государственной власти и органов местного самоуправления, так и проводимой ими политики в целом. Соответственно, предполагается, что реагирование публичной власти на организацию и проведение собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирования должно быть нейтральным и во всяком случае - вне зависимости от политических взглядов их инициаторов и участников - нацеленным на обеспечение условий (как на уровне законодательного регулирования, так и в правоприменительной деятельности) для правомерного осуществления гражданами и их объединениями права на свободу мирных собраний, в том числе путем выработки четких правил их организации и проведения, не выходящих за рамки допустимых ограничений прав и свобод граждан в демократическом правовом государстве.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 18.05.2012 №12-П, исходя из провозглашенной в преамбуле Конституции Российской Федерации цели утверждения гражданского мира и согласия и учитывая, что в силу своей природы публичные мероприятия (собрания, митинги, демонстрации, шествия и пикетирование) могут затрагивать права и законные интересы широкого круга лиц – как участников публичных мероприятий, так и лиц, в них непосредственно не участвующих, - государственная защита гарантируется только праву на проведение мирных публичных мероприятий, которое, тем не менее, может быть ограничено федеральным законом в соответствии с критериями, предопределяемыми требованиями статей 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, на основе принципа юридического равенства и вытекающего из него принципа соразмерности, т.е. в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Такой подход согласуется с общепризнанными принципами и нормами международного права, в том числе закрепленными во Всеобщей декларации прав человека, согласно пункту 1 статьи 20 которой каждый человек имеет право на свободу мирных собраний, и в Международном пакте о гражданских и политических правах, статья 21 которого, признавая право на мирные собрания, допускает введение обоснованных ограничений данного права, налагаемых в соответствии с законом и необходимых в демократическом обществе в интересах государственной или общественной безопасности, общественного порядка, охраны здоровья и нравственности населения или защиты прав и свобод других лиц.

Право на свободу мирных собраний определено также в статье 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод как не подлежащее никаким ограничениям, кроме тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц. Европейский Суд по правам человека в своей практике исходит из того, что в демократическом обществе свобода собраний является фундаментальным правом и наряду со свободой мысли, совести и религии составляет основу такого общества (постановления от 25 мая 1993 года по делу «Коккинакис (Kokkinakis) против Греции», от 20 февраля 2003 года по делу «Джавит Ан (Djavit An) против Турции», от 23 октября 2008 года по делу «Сергей Кузнецов против России» и др.); оно касается как закрытых, так и публичных собраний, а равно собраний в определенном месте и публичных шествий и может осуществляться отдельными их участниками и организаторами (постановление от 31 марта 2005 года по делу «Адали (Adaly) против Турции»); государство, в свою очередь, должно воздерживаться от применения произвольных мер, могущих нарушить это право (постановление от 26 июля 2007 года по делу «Баранкевич против России»); при этом важно, чтобы публичные власти проявляли определенную толерантность по отношению к мирным собраниям даже тогда, когда они могут вызвать некоторое нарушение обыденной жизни, включая помехи уличному движению, так как иначе свобода собраний лишилась бы своего содержания (постановления от 15 ноября 2007 года по делу «Галстян (Galstyan) против Армении», от 17 мая 2011 года по делу «Акгел и Гел (Akgol and Gol) против Турции», от 10 июля 2012 года по делу «Берладир и другие против России» и др.).

Таким образом, гарантированное Конституцией Российской Федерации и названными международно-правовыми актами как составной частью правовой системы Российской Федерации (статья 15, часть 4, Конституции Российской Федерации) право граждан Российской Федерации собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование не является абсолютным и может быть ограничено федеральным законом в целях защиты конституционно значимых ценностей при обязательном соблюдении принципов необходимости, пропорциональности и соразмерности, с тем чтобы вводимые им ограничения не посягали на само существо данного конституционного права и не препятствовали открытому и свободному выражению гражданами своих взглядов, мнений и требований посредством организации и проведения мирных публичных акций.

В этих целях федеральный законодатель, реализуя предоставленные ему Конституцией Российской Федерации полномочия по регулированию и защите прав и свобод человека и гражданина (статья 71, пункты "в", "м"; статья 72, пункт "б" части 1; статья 76, части 1 и 2), установил в Федеральном законе «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» порядок организации и проведения таких публичных мероприятий.

Организация и проведение публичного мероприятия Косарецким А.А. в нарушение требований положений Федерального закона «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» о согласовании указанного мероприятия с органом исполнительной власти (местного самоуправления), не свидетельствует о нарушении его прав на свободу выражения мнения и свободу собраний.

Оценивая вышеприведенные доказательства, полученные должностными лицами органов полиции в полном соответствии с законом, по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном исследовании всех обстоятельств в совокупности с иными материалами дела (ст. 26.11 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях), с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности и достаточности, федеральный судья приходит к выводу о том, что в действиях Косарецкого А.А. имеется состав административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 20.2 КоАП РФ.

Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, юридическая ответственность, по смыслу статьи 54 (часть 2) Конституции Российской Федерации, может наступать только за те деяния, которые законом, действующим на момент их совершения, признаются правонарушениями; наличие состава правонарушения является необходимым основанием для всех видов юридической ответственности, а его признаки, прежде всего в публично-правовой сфере, как и содержание конкретных составов правонарушений, должны согласовываться с конституционными принципами демократического правового государства, включая требование справедливости, в его взаимоотношениях с физическими и юридическими лицами как субъектами юридической ответственности; при этом общепризнанным принципом привлечения к юридической ответственности во всех отраслях права является наличие вины как элемента субъективной стороны состава правонарушения, а всякое исключение из него должно быть выражено прямо и недвусмысленно, т.е. закреплено непосредственно в законе (постановления от 25 января 2001 года №1-П, от 17 июля 2002 года №13-П, от 18 мая 2012 года №12-П и др.).

Закрепляя составы административных правонарушений и меры ответственности за их совершение, федеральный законодатель связан вытекающими из статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации критериями необходимости, пропорциональности и соразмерности ограничения прав и свобод граждан конституционно значимым целям, а также обязан соблюдать гарантированное статьей 19 (часть 1) Конституции Российской Федерации равенство всех перед законом, означающее, что любое административное правонарушение, а равно санкции за его совершение должны быть четко определены в законе, причем таким образом, чтобы исходя непосредственно из текста соответствующей нормы – в случае необходимости с помощью толкования, данного ей судами, – каждый мог предвидеть административно-правовые последствия своих действий (бездействия). В противном случае может иметь место противоречивая правоприменительная практика, что ослабляет гарантии государственной защиты прав, свобод и законных интересов граждан от произвольного преследования и наказания.

Соответственно, устанавливаемые в законодательстве об административных правонарушениях правила применения мер административной ответственности должны не только учитывать характер правонарушения, его опасность для защищаемых законом ценностей, но и обеспечивать учет причин и условий его совершения, а также личности правонарушителя и степени его вины, гарантируя тем самым адекватность порождаемых последствий (в том числе для лица, привлекаемого к ответственности) тому вреду, который причинен в результате административного правонарушения, не допуская избыточного государственного принуждения и обеспечивая баланс основных прав индивида (юридического лица) и общего интереса, состоящего в защите личности, общества и государства от административных правонарушений; иное - в силу конституционного запрета дискриминации и выраженных в Конституции Российской Федерации идей справедливости и гуманизма – было бы несовместимо с принципом индивидуализации ответственности за административные правонарушения (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 19 марта 2003 года №3-П, от 13 марта 2008 года №5-П, от 27 мая 2008 года №8-П, от 13 июля 2010 года №15-П, от 17 января 2013 года №1-П и др.).

Как прямо закреплено Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях, административное наказание является установленной государством мерой ответственности за совершение административного правонарушения, применяется в целях предупреждения совершения новых правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами и не имеет целью унижение человеческого достоинства физического лица, совершившего административное правонарушение, или причинение ему физических страданий (статья 3.1); при назначении административного наказания физическому лицу учитываются характер совершенного им административного правонарушения, личность виновного, его имущественное положение, обстоятельства, смягчающие административную ответственность, и обстоятельства, отягчающие административную ответственность (часть 2 статьи 4.1). Соблюдение этих – вытекающих из конституционных принципов равенства, пропорциональности и соразмерности – требований призвано обеспечить индивидуализацию наказания лиц, виновных в совершении административных правонарушений, и одновременно не допустить того, чтобы при применении административной ответственности подвергались сомнению вера в добро и справедливость и умалялось охраняемое государством достоинство личности (преамбула; статья 19, части 1 и 2; статья 21, часть 1; статья 55, часть 3, Конституции Российской Федерации).

В соответствии с ч. 2.2 ст. 4.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях при наличии исключительных обстоятельств, связанных с характером совершенного административного правонарушения и его последствиями, личностью и имущественным положением привлекаемого к административной ответственности физического лица, судья, орган, должностное лицо, рассматривающие дела об административных правонарушениях либо жалобы, протесты на постановления и (или) решения по делам об административных правонарушениях, могут назначить наказание в виде административного штрафа в размере менее минимального размера административного штрафа, предусмотренного соответствующей статьей или частью статьи раздела II настоящего Кодекса, в случае, если минимальный размер административного штрафа для граждан составляет не менее десяти тысяч рублей (часть 2.2 введена Федеральным законом от 31.12.2014 №515-ФЗ).

При назначении административного наказания в соответствии с частью 2.2 настоящей статьи размер административного штрафа не может составлять менее половины минимального размера административного штрафа, предусмотренного для граждан или должностных лиц соответствующей статьей или частью статьи раздела II настоящего Кодекса (ч. 2.3 ст. 4.1 КоАП РФ).

Учитывая вышеизложенные нормы права, а также обстоятельства совершения правонарушения (отсутствие каких-либо вредных последствий, угрозы жизни и здоровью людей), принимая во внимание личность виновного, судья приходит к выводу, что назначение Косарецкому А.А. наказания в виде административного штрафа в сумме <данные изъяты>. не будет соответствовать характеру совершенного административного правонарушения и его последствиям, а поэтому снижает его до половины минимального размера <данные изъяты>.), установленного ч. 1 ст. 20.2 КоАП РФ, что будет отвечать принципу справедливости наказания и соразмерности совершенному проступку.

Руководствуясь статьями 3.1, 4.1 – 4.2, 20.2, 29.10 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, судья

ПОСТАНОВИЛ

признать Косарецкого А.А. виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, и назначить ему наказание в виде административного штрафа в размере <данные изъяты>

Административный штраф следует оплатить в течение шестидесяти дней со дня вступления постановления в законную силу по следующим реквизитам: <данные изъяты>

Постановление может быть обжаловано лицами, указанными в статьях 25.1 – 25.5.1, а также ч. 1.1 ст. 30.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, или опротестовано прокурором в течение 10 суток со дня получения постановления непосредственно в Алтайский краевой суд либо через Железнодорожный районный суд г. Барнаула Алтайского края.

Судья                                     Р.В. Тагильцев

Мотивированное постановление изготовлено ДД.ММ.ГГГГ